3.4. Изъятие имущества для публичных нужд

В фокусе конституционного нормоконтроля по делам с участием предпринимателей находится и установление допустимых пределов ограничения права частной собственности и условий (Постановление от 3 июля 2018 года N 28-П) <1>.

--------------------------------

<1> См. также: постановления от 21 апреля 2003 года N 6-П, от 24 февраля 2004 года N 3-П, от 12 июля 2007 года N 10-П, от 29 июня 2012 года N 16-П, от 16 апреля 2015 года N 8-П.

Допуская ограничение прав и свобод, в том числе права частной собственности на землю, федеральным законом - в целях и в той мере, в какой это необходимо для защиты конституционно значимых ценностей, - Конституция предусматривает в качестве специального случая такого ограничения принудительное отчуждение имущества для государственных нужд, которое может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения и не иначе как по решению суда (статья 35, часть 3).

Как неоднократно указывалось в решениях Конституционного Суда, публичные интересы, перечисленные в статье 55 (часть 3) Конституции, могут оправдать ограничения прав, если эти ограничения отвечают требованиям справедливости, т.е. являются адекватными и соразмерными. Тем самым допускается изъятие имущества в публичных целях при обязательном установлении справедливой, соразмерной компенсации (определения от 3 июля 2018 года N 1675-О, от 2 октября 2019 года N 2620-О) <2>.

--------------------------------

<2> См. также: постановления от 16 мая 2000 года N 8-П, от 27 апреля 2001 года N 7-П, от 12 июля 2007 года N 10-П; Определение от 4 декабря 2003 года N 456-О.

Установление надежного баланса прав и законных интересов всех участников гражданского оборота зависит от того, в какой степени вводимые федеральным законом ограничения права собственности, включая права владения, пользования и распоряжения имуществом, а равно иных имущественных прав, отвечают названным конституционным критериям, насколько они обоснованы, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо этого конституционно гарантированного права <1>.

--------------------------------

<1> Постановление от 1 апреля 2003 года N 4-П.

Последовательно высказываемая Конституционным Судом позиция о том, что вмешательство государства в отношения собственности поддерживает, а не нарушает равновесие между публичными и частными интересами лишь при условии пропорциональности используемых средств и преследуемой цели, нашла отражение и в решениях рассматриваемого периода, в частности при оценке конституционности законоположений, регулирующих изъятие имущества.

В соответствии с данным подходом любое ограничение права частной собственности, а равно иных имущественных прав должно отвечать критерию соразмерности и не разрушать баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота. Законодательно допускаемая возможность принудительного изъятия имущества должна уравновешиваться неукоснительным соблюдением всей совокупности гарантий права частной собственности.

Законодатель вправе избрать тот или иной вариант определения даты, по состоянию на которую производится оценка, что, однако, не должно приводить к получению одним из участников отношений, складывающихся по поводу изъятия имущества, необоснованных экономических преимуществ за счет другого участника и не освобождает от необходимости учитывать объективные факторы, влияющие на рыночную стоимость этого имущества, которая может меняться во времени как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения. Между тем, иногда различия правоприменительных подходов в отношении даты, на которую должна производиться оценка стоимости изымаемого имущества, обусловливают неопределенность порядка определения размера возмещения за имущество, изымаемое у собственников для государственных и муниципальных нужд.

Так, при проверке Конституционным Судом части 5 статьи 13 Федерального закона "Об особенностях регулирования отдельных правоотношений в связи с присоединением к субъекту Российской Федерации - городу федерального значения Москве территорий" по обращению граждан - собственников гаражей выяснилось, что такая оценка производилась на день, предшествующий принятию решения об изъятии имущества, или не позднее чем за шестьдесят дней до направления правообладателю недвижимости соглашения об изъятии, или на день принятия судебного решения об изъятии имущества. Оспариваемое регулирование было признано не соответствующим Конституции в той мере, в какой по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, в случае принудительного изъятия недвижимого имущества в судебном порядке для государственных нужд по прошествии значительного времени после принятия решения об утверждении документации по планировке присоединенных к городу Москве территорий (предусматривающей размещение объектов федерального или регионального значения) оно не позволяло учитывать возможное изменение рыночной стоимости этого имущества, не связанное с развитием инфраструктуры прилегающей территории в рамках реализации проекта, требующего изъятия этого имущества, и тем самым препятствовало предоставлению его собственнику равноценного возмещения. Тем самым, наряду с оценкой конкретной правовой нормы, было раскрыто содержание конституционного требования (часть 3 статьи 35) о предоставлении собственникам равноценного возмещения при принудительном отчуждении принадлежащего им имущества. Претворяя конституционные положения (статьи 17 и 18) о непосредственном действии прав и свобод человека и гражданина, Конституционный Суд установил правовой механизм реализации данного требования впредь до внесения законодателем предписанных изменений (Постановление от 11 февраля 2019 года N 9-П).

Принудительное изъятие земельных участков у собственников и иных законных владельцев допустимо лишь при наличии объективных публичных интересов, оправдывающих необходимость такого изъятия. Соблюдение данного требования, подчеркивает Конституционный Суд, приобретает особую значимость при принудительном изъятии земельного участка у одного хозяйствующего субъекта в целях предоставления его другому хозяйствующему субъекту-недропользователю, поскольку в данном случае также возникает связанный в том числе с осуществлением предпринимательской деятельности и получением прибыли конфликт частных интересов, который обусловливает обязанность уполномоченных государственных и муниципальных органов действовать при его разрешении с необходимой степенью осмотрительности, с тем чтобы принудительное перераспределение земельных участков между хозяйствующими субъектами действительно способствовало бы решению имеющих приоритетное значение общественных задач, а не сводилось к предоставлению преимуществ одному хозяйствующему субъекту за счет другого. С учетом этих требований возложение обязанности доказывания существования публичных интересов в случае спора об изъятии земельного участка для государственных или муниципальных нужд на организации, которые непосредственно заинтересованы в таком изъятии, соответствует общеправовому принципу справедливости (Определение от 30 сентября 2019 года N 2438-О).

Согласно данному Конституционным Судом разъяснению при приобретении объектов, обеспечивающих жизнедеятельность населения муниципального образования, покупатель не может не осознавать содержание своих обязательств перед местным сообществом, предусматриваемых Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", и не учитывать возможность наступления негативных последствий при их неисполнении, поскольку соответствующие последствия однозначно закреплены в законе и он, будучи субъектом предпринимательской деятельности, несет риски наступления таких последствий. Изъятие социально значимых объектов в указанном случае, как связанное с ненадлежащим исполнением покупателем своих обязательств, представляет собой аналог санкции, не будучи вместе с тем безвозмездным. Что касается возможного несоответствия между ценой, уплаченной покупателем по договору купли-продажи и возвращаемой ему при его расторжении, и рыночной стоимостью имущества на момент расторжения этого договора, то указанные особенности соответствующих правоотношений, связанные с социальным предназначением таких объектов, которое само по себе влечет их определенное обременение, в любом случае не предполагают выплату покупателю именно рыночной стоимости (Определение от 14 мая 2018 года N 1117-О) <1>.

--------------------------------

<1> См также: Постановление от 16 мая 2000 года N 8-П.

Недопустимость принудительного отчуждения имущества для государственных нужд без предварительного и равноценного возмещения предполагает предоставление возмещения не только в случае обусловленного государственными нуждами прекращения права частной собственности, но и при таком административно-регулятивном воздействии в публичных интересах - включая принятие подзаконного нормативного акта, ограничившего право собственности по сравнению с тем, как его содержание определено в законе, - которое умаляет содержание права собственности (в том числе по сравнению с правом собственности на аналогичные объекты), уменьшает стоимость имущества, снижает его потребительские свойства либо ведет к усечению допустимых способов его использования. В частности, ограничение права частной собственности в целях сохранения объектов культурного наследия, повлекшее утрату, полную или частичную, возможности владеть, пользоваться предметом собственности и распоряжаться правом на нее, требует достижения баланса частных и публичных интересов на основе конституционных принципов справедливости и соразмерности. В этой связи, рассмотрев по обращению собственника земельного участка вопрос о конституционности подпунктов 4 и 5 пункта 1 и пункта 5 статьи 57 Земельного кодекса РФ, Конституционный Суд пришел к выводу о порождающей противоречивое правоприменительное толкование неопределенности нормативного содержания его положений относительно правовой природы института возмещения убытков при ограничении прав правообладателей земельных участков и, соответственно, о юридических основаниях компенсации за правомерные действия органов публичной власти, носящие по отношению к правообладателям земельных участков принудительный характер. Впредь до внесения предписанных изменений в законодательство основанием для возмещения убытков, причиненных собственникам земельных участков ограничением их прав на землю органом публичной власти по причине правомерного установления либо изменения зоны охраны объекта культурного наследия, является, согласно указанию Конституционного Суда, сам факт наличия убытков, вызванных правомерными действиями этого органа (Постановление от 5 марта 2020 года N 11-П).