Отличие вымогательства от самоуправства
Подборка наиболее важных документов по запросу Отличие вымогательства от самоуправства (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: К вопросу об отграничении вымогательства от смежных составов преступлений
(Лавицкая М.И., Ефремова О.В.)
("Российская юстиция", 2020, N 1)Разграничивать самоуправство и вымогательство как преступные деяния следует по нескольким критериям. Первый из них ярко проявился в вышеприведенном примере приговора суда. Преступники подразумевали наличие у них права на получение сумм с ООО (и такое право у них было, т.е. речь идет не о предполагаемом с их стороны наличии права, а о праве действительном), о чем знал и потерпевший. Существенно различается объективная сторона преступления: при совершении такого преступного деяния, как вымогательство, преступник заведомо не обладает никакими правами на имущество потерпевшего. Так, Е. Клементьева совершенно справедливо отмечает, что реализация действительного и реализация предполагаемого права различаются тем, что в первом случае лицо с нарушениями (которые и квалифицируются как самоуправство) осуществляет наличествующее у него правомочие, а во втором случае лицо, не имея действительного права, тем не менее уверено в его наличии, что также приводит к попыткам его реализации без осознания заведомой неправомерности своих действий <11>. Во-вторых, вымогательство в своей объективной стороне не имеет такого признака, как "причинение существенного вреда интересам потерпевшего". Само наличие этого признака, который традиционно является оценочным, считается основанием для отграничения самоуправства как уголовного преступления от него же, но как административного правонарушения. В-третьих, при совершении вымогательства насильственный способ действий сопровождается корыстной мотивацией, тогда как при самоуправстве насилие в виде нарушения телесной неприкосновенности возможно только при квалификации по ч. 2 ст. 330 УК РФ. В-четвертых, по мнению некоторых исследователей <12>, самоуправство как общественно опасное деяние может существовать и в форме действия, и в форме бездействия, в отличие от вымогательства, субъект которого всегда совершает активные действия.
(Лавицкая М.И., Ефремова О.В.)
("Российская юстиция", 2020, N 1)Разграничивать самоуправство и вымогательство как преступные деяния следует по нескольким критериям. Первый из них ярко проявился в вышеприведенном примере приговора суда. Преступники подразумевали наличие у них права на получение сумм с ООО (и такое право у них было, т.е. речь идет не о предполагаемом с их стороны наличии права, а о праве действительном), о чем знал и потерпевший. Существенно различается объективная сторона преступления: при совершении такого преступного деяния, как вымогательство, преступник заведомо не обладает никакими правами на имущество потерпевшего. Так, Е. Клементьева совершенно справедливо отмечает, что реализация действительного и реализация предполагаемого права различаются тем, что в первом случае лицо с нарушениями (которые и квалифицируются как самоуправство) осуществляет наличествующее у него правомочие, а во втором случае лицо, не имея действительного права, тем не менее уверено в его наличии, что также приводит к попыткам его реализации без осознания заведомой неправомерности своих действий <11>. Во-вторых, вымогательство в своей объективной стороне не имеет такого признака, как "причинение существенного вреда интересам потерпевшего". Само наличие этого признака, который традиционно является оценочным, считается основанием для отграничения самоуправства как уголовного преступления от него же, но как административного правонарушения. В-третьих, при совершении вымогательства насильственный способ действий сопровождается корыстной мотивацией, тогда как при самоуправстве насилие в виде нарушения телесной неприкосновенности возможно только при квалификации по ч. 2 ст. 330 УК РФ. В-четвертых, по мнению некоторых исследователей <12>, самоуправство как общественно опасное деяние может существовать и в форме действия, и в форме бездействия, в отличие от вымогательства, субъект которого всегда совершает активные действия.
Статья: Некоторые проблемы квалификации принуждения к сделке или к отказу от ее совершения
(Гладких В.И.)
("Безопасность бизнеса", 2014, N 2)Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения следует отличать от самоуправства (ст. 330 УК РФ). Объективная сторона этого преступления имеет много общего с вымогательством, принуждением к совершению сделки или к отказу от ее совершения, однако законодатель сконструировал этот состав как материальный: преступление окончено, если действиями виновного причинен существенный вред. Но основное отличие самоуправства от вымогательства заключается в признаках субъективной стороны преступления. При самоуправстве виновный полагает, что он изымает, требует передачи своего имущества (прав на имущество) или имущества, незаконно, по его мнению, удерживаемого потерпевшим. Совершая вымогательские действия, виновный точно знает об отсутствии у него какого-либо права на требуемое имущество.
(Гладких В.И.)
("Безопасность бизнеса", 2014, N 2)Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения следует отличать от самоуправства (ст. 330 УК РФ). Объективная сторона этого преступления имеет много общего с вымогательством, принуждением к совершению сделки или к отказу от ее совершения, однако законодатель сконструировал этот состав как материальный: преступление окончено, если действиями виновного причинен существенный вред. Но основное отличие самоуправства от вымогательства заключается в признаках субъективной стороны преступления. При самоуправстве виновный полагает, что он изымает, требует передачи своего имущества (прав на имущество) или имущества, незаконно, по его мнению, удерживаемого потерпевшим. Совершая вымогательские действия, виновный точно знает об отсутствии у него какого-либо права на требуемое имущество.